Какой дельный совет дали белым офицерам крестьяне?

В 1920 году белые вновь попытались «выйти на широкий оперативный простор», пользуясь тем, что Красная Армия во многом отвлеклась на войну с Польшей.

На этот раз новый лидер белогвардейцев П. Н. Врангель постарался уделить больше внимания политическим вопросам.

Белые активнее пытались использовать разномастных повстанцев, объявили о земельной реформе и даже Добровольческую армию переименовали в Русскую, эдакий ребрендинг.

И вот касаемо земельной реформы, дело даже не только в том, что запустили её поздно и она всё равно не могла конкурировать с теми же эсеровскими лозунгами.

Ведь сам П. Н. Врангель в своих «Записках» рассказывал, как реформу эту намеренно тормозили чиновники и землевладельцы. Правда, именно из них сам «черный барон» и составил ту самую комиссию, что решала земельный вопрос. Так что же тут удивляться?

Белые по-прежнему не имели опоры в деревне и даже не пытались как-то проводить целенаправленную агитацию. Здесь ситуация 1920 года была почти аналогичной тому, что происходило в 1919 году.

Занятно, но об этом белым рассказывали... сами крестьяне.

«Плохо обстояло у нас дело с пропагандой. На это обращали наше внимание сами крестьяне, говорившие, что не скверно было бы взять пример с большевиков.

Действительно, имелось много вопросов, хотя бы, например, непонятный для многих новый земельный закон… А отношение к этому делу было самое чиновническое, были какие-то учреждения, но не было никого, кто поехал бы в объезд сел...» (с) белый офицер В. А. Рыхлинский. / В 1920 году в Северной Таврии. Военная быль.

И правда, белые анклавы всегда были переполнены теми старыми чиновниками, многие из которых себя «прекрасно проявили» ещё при царе.

В массе своей это были люди неавторитетные, склонные к коррупции (хотя для многих в обстановке Гражданской войны это был способ выжить), бюрократы в плохом смысле слова, являвшие собой «срез старого режима».

Такие чиновники не желали как-то работать с деревней и рисковать своей жизнью, агитируя селян. Боялись повстанцев, немудрено: многие деникинские-врангелевские чиновники ранее служили немцам и гетману Скоропадскому (или Сулькевичу).

В ту пору они ратовали за полное восстановление помещичьего землевладения (и ведь добились своего при гетмане Скоропадском), поддерживали деятельность немецких и австро-венгерских интервентов.

Потом примкнули к деникинцам, как и прогерманские белые офицеры. Немцы-то ушли, а вертеться как-то надо.

Ну и как к подобным персонажам должны были относиться в деревне? А после фактического разрыва с эсерами, ничего другого у белых особо и не было.

В общем-то, сам «белый фронтовой актив» подобных чиновников терпеть не мог, судя по отзывам:

«Что же несли мы населению? Отжившие формы быта, часто — только месть, полное, у многих, непонимание эпохи, как у этих «бывших губернаторов», с которыми мне приходилось беседовать в Севастополе или еще раньше, в Таганроге, которые мечтали о том, что мы возвратим им их утерянные посты и оклады, и которые поэтому поощряли нас в борьбе с «бунтовщиками», с «пугачевщиной...» (с) белый офицер В. А. Рыхлинский.

Вот так и получалось: белые действительно не собирались полностью восстанавливать дореволюционные порядки.

Хотя бы потому, что сами нередко являлись порождением «временного» периода, многие в ту пору получили новые должности или стали офицерами.

Но действовали белые почти аналогично старому режиму, опираясь на тех же самых людей из чиновничьей среды. Которая, повторюсь, не годилась для эпохи революций и гражданских войн. Для мирного времени «застоя» — может и пришлась бы ко двору.

И здесь выходит так, что даже сама программа не столь важна. Даже если бы вдруг «черный барон» придумал самую крутую программу... кто бы стал её в жизнь проводить? Кто бы пошел в деревни агитировать (рискуя при этом получить пулю, да)?

Здесь как раз, мне кажется, тот самый пример, когда безусловно выдающаяся личность не в состоянии переломить «общие тенденции».

Полно свидетельств очевидцев: как П. Н. Врангель сыпал грозными приказами, носился по учреждениям с проверками, рассказывал про реформу на каждом углу, пытался отправить «профессиональных тыловиков» на фронт...

Всё это если и приводило к результатам, то скорее к временно-тактическим. Закрыли очередную синекуру с тыловыми полковниками — они побежали в другую.

Роль личности в истории безусловно может быть заметной. Я даже готов согласиться с тем, что без Врангеля у белых в 1920 году всё закончилось бы ещё хуже, просто сдались бы, наверное.

Но без организованной системы, без значительных масс идейных людей — титанические перемены невозможны. Крестьянский совет (вполне логичный) был, как бы это помягче сказать, трудновыполним для белых на практике...

С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, нажимайте на «колокольчик», смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на моем RUTUBE канале. Недавно я завел телеграм-канал, тоже приглашаю всех!